сонный хорек
Часть 2
Хибари было скучно, сонно и его мутило - дурацкие итальянские машины.Часть вторая
Пригород Милана, машина Кавальроне.
Дино Кавальроне был от природы хоть и рассеянным, но очень общительным и дружелюбным парнем, и легко находил общий язык с любым собеседником. Ребята Реборна не стали исключением. По крайней мере, на половину. Такеши Ямамото оказался не менее общительным парнем, очень задорным и веселым. И невероятным фанатом бейсбола, обсуждению которого они и посвятили разговор на протяжении всей дороги. Но вот его напарник был очень странным и замкнутым типом. Со времени знакомства, он и десяти слов не проронил – минут через пять после разговора с Реборном он просто заснул, со временем сонно съехав головой на плечо Такеши. Тот явно привык к спящему напарнику и с легкостью жестикулировал только одной рукой.
Просыпался Хибари лишь изредка – от звучной вибрации сотового и странного похоронного марша вместо звонка. Телефон, который он вытаскивал, был не похож на коммуникатор, по которому связывались с Реборном – тонкая изящная, какая-то очень японская на вид раскладушка с подвеской в виде пронзительно-желтого цыпленка немного не вязалась с замкнутым мужчиной, но скорость, с которой он печатал ответные сообщения, была поистине ошеломительной. Как и скорость, с которой он умудрялся засыпать снова. На окружающих он не обращал ни малейшего внимания.
После осторожных расспросов выяснилось, что переписывается Хибари со своим другом Мукуро. После ответа Такеши дипломатично перевел разговор на машины и оружие.
Ехать было еще часа два.
Милан, база Вонголы.
За сегодняшнее утро Хаято Гокудера докуривал уже пятую сигарету из третьей пачки, бегая как психованный по всей базе и контролируя сборы. Босс велел провести полную эвакуацию – но все считали своим благородным долгом задержать процесс. Бумажные крысы теряли какие-то дико важные бумажечки (все нужные отчеты Гокудера лично собрал еще ночью, все перепроверил и отдал боссу), оперативники не могли разобраться в собственных конечностях и оружии (да хоть перестреляли бы друг друга – все больше пользы), а техники обнимались со своими железками и действовали на нервы. Мало того, оказалось, что этот чокнутый Спанер вместо работы на благо босса сумел собрать какого-то гребанного робота в человеческий рост! И категорически отказывался его оставить.
Угрозы с применением оружия не помогали.
Самое обидное, что все остальные отделы были хоть с трудом, но собраны – благо, придурошный Сасагава отбыл с боссом и не путался под ногами. Гокудера даже отловил мелкотню – тупой фанат брокколи и две косички обжимались в подвале и вызывали ярость.
В общем, все было почти готово, если не считать Спанера и его хренуевины.
Можно конечно было бросить его тут, но босс очень огорчится. Что же, черт побери, делать?
Звонок был как всегда неожиданно вовремя:
- Хаято-кун, все готово?
Извинившись за свое скудоумие и тупость, Гокудера отчитался, что готовы все, кроме Спанера и его робота. И еще раз извинился – на этот раз за свою неспособность заставить того бросить свою хренуевину. И за свой глупый язык, который не умел говорить приличными словами. И…
- Сходи в аналитический, пусть Шоичи-кун поговорит со Спанером. Вдвоем они вполне смогут решить, что делать с роботом. Перезвони, когда все решится. – Велел Тсуна и отключился.
Ну вот, он опять подвел босса – мало того, что он задерживает эвакуацию, так еще боссу пришлось выполнять работу самого Гокудеры! Ну ничего, он отыграется на очкарике. Но Мадонна и семьдесят грешников, как же ему стыдно!
Как оказалось, ублюдок Ирие дрыхнет на работе, хренов очкастый сурок. Заснул стоя, опершись на шкаф с документами, очки сползли... Правда, вот так, когда он молчит и не заискивает перед боссом, сонный сурок выглядит даже милым. Так, забыть эту мысль и сжечь! Может прав сученыш Мукуро, и давно пора кого-то завести? Так, все, не отвлекаемся, босс вечно ждать не будет!
Разбудив очкарика нежными пинками под ребра, приложив его всеми печатными и непечатными, разъяснив ситуацию и придав ему ускорение прощальным пинком, Гокудера пошел проверять всех еще раз.
Пригород Милана, кортеж Вонголы.
Хотя Мукуро и находил японцев невероятно забавными и очаровательными, были все же и исключения. Одно из этих исключений звали Сасагава Рёхей. И он был ужасно, ужасно, ужасно исключительным исключением. Громкий, шумный, возмутительно нелогичный – и как только тихоня Тсуна его терпит? Ну, не считая того, что он встречается с его мышкой-малышкой сестрой. Ребята в Вонголе вообще были своеобразными – сам Мукуро чего стоит. Сасагава – бездумный боксер, поступает, как ему скажут, наивен до безумия. Гокудера предан Тсуне, да. Но он в чем-то похож на Сасагаву. Только он еще громче, ругается матом, предпочитает сражаться на дистанции и носит побрякушки как девчонка. Ламбо и та китаяночка были еще детишками, техники… ну, все кто связаны с компьютерами, странноваты. А сам Тсуна?
Тсуна был очень интересным, очень. Он был двуличным? Неискренним? Застенчивым? Чем-то он напоминал Кёю – тихий омут, в котором водились вышколенные, дружелюбные, но все равно дико опасные узкоглазые пираньи. С первого взгляда ничего подобного про Тсуну и не скажешь – невысокий, очаровательный азиат со скромной, заискивающей улыбкой, похожий на взъерошенного бездомного котенка, которого хочется только гладить и кормить с руки, вряд ли мог сделать что-то, опасное для окружающих. Но стоило перейти ему дорогу, сделать что-то не так, разозлить его – и котеночек превращался во льва, жесткого и сосредоточенного.
Увлекательное превращение, завораживающее. Разрушающее иллюзии.
Пригород Милана, машина Кавальроне.
Казалось, поездка никогда не закончится. Ямамото и Кавальроне все говорили и говорили и говорили – и казалось, никогда не заткнутся. Хибари было скучно, сонно и его мутило - дурацкие итальянские машины. В разговор лезть не было ни малейшего желания. Тупо и не интересно.
Да, он асоциален. Не его проблемы.
Хорошо хоть Мукуро развлекал его перепиской – обидевшись на утренний разлад, он согласился на маленькую шабашку и уехал смотреть загородный дом, и сейчас, явно тоже скучая в машине, вспоминал интерьер храма Намимори – они поехали туда еще в первый год и с интересом обнаружили дикий разлад во вкусах и интересах.
И как они при этом так спокойно прожили аж три года бок о бок?
Загадка.
Возможно, дело было в Мукуро – он был в достаточной мере самовлюблен, чтобы говорить и смеяться за двоих, был сугубо самодостаточен, преспокойно развлекал сам себя и почти не лез Хибари в душу. Он быстро научился избегать неправильных тем, неверных прикосновений и реакций. И был чертовски хорошим любовником.
Хибари нравился его голос, грация хищника и внешность, которую не портили разноцветные глаза. Правый глаз Мукуро отличался цветом – в отличие от синего левого, был красноватым. Когда Хибари спросил его в первый раз, Мукуро мельком упомянул "трагическую случайность" – и с удовольствием сменил белую медицинскую повязку на костюмированную пиратскую, подаренную Хибари через месяц после знакомства.
Каким-то странным образом, они дополняли друг друга и умудрялись сосуществовать в пределах одного города и дома, ни разу еще друг друга не убив, хотя у обоих была отличная подготовка и дикий темперамент. Мукуро в свое время служил в армии, Хибари тренировался с дядей Фонгом – и немногочисленные стычки были жестокими и кровавыми.
Иногда Хибари было интересно, что было бы, если Мукуро тоже был в мафии. Или что было бы, если бы они не познакомились. Или что было бы с его жизнью, если Фонг во время одной из тренировок не сказал бы "Я хочу, чтобы ты помог моему другу, Кё-чи.", и вырубил его.
Когда Хибари очнулся в самолете рядом с незатыкающимся Ямамото, он почему-то принял происходящее как должное. Возможно помогли какие-то китайские травы, которыми его мог напоить дядя - с него станется. Впрочем, в Намимори остался Тетсу, который со своими людьми держал город под контролем и всегда весьма подробно отчитывался, так что можно было временно не волноваться.
А Реборн оказался интересным. Да и Ямамомто оказался не таким уж безмозглым травоядным, которым всегда казался в школе. У него был только один минус – он постоянно болтал о своих "напарниках на ночь" – он умудрялся подцеплять парней где угодно и проводил с ними ночи в изнуряющих тренировках, чтобы справиться с хронической бессонницей. И при этом почему-то жутко обижался на любые намеки на "истинную природу" этих тренировок.
К тому же Италия была интересным местом и чем-то немного напоминала Японию. "Побуду тут полгода и вернусь" – так он решил. А потом случился маленький городок во Франции, проваленное из-за снайпера в охране задание и Мукуро, с которым он случайно познакомился в баре. Кто-то настучал в полицию, и двум иностранцам, подозрительным только из-за того, что они путешествовали в одиночку, пришлось резко сдружиться и удирать вместе – знакомиться с местным правосудием не хотелось обоим.
Три года – достаточно длительный срок, чтобы …Блять, у них же юбилей! Черт, ну точно же! Теперь понятно, к чему тут ресторан и почему Мукуро так обиделся – он обычно многое прощал Хибари, но не сегодня.
Странно, почему тогда Мукуро все еще с ним разговаривает?
Пригород Милана, особняк Варии.
Сквалло, встречал "долгожданных" гостей, втайне надеясь на то, что те перезнакомятся и тут же перебьют друг друга. А что, сразу двумя проблемами меньше – чем не идеальный выход? Занзас и Бельфегор топтались рядом, явно желая развлечься за чужой счет.
Первым приехал Реборн со своим подручным (ладно, пирсинг и татуировки Сквалло понять мог, но фиолетовые волосы? Нет, тягу портить волосы химией Сквалло точно не разделял. Впрочем, это не помешало ему отрастить длинный хвостище, за который с удовольствием дергали и Занзас и Бельфегор, тут же получая по рукам). Мальчишка выглядел замученным и невыспавшимся, Реборн же выглядел толи разъяренным, толи растерянным, и обнимался с экспресс-машиной. Сквало послал Бельфегора чем-нибудь заняться и не путаться под ногами, пока не позовут, сплавил Реборна на Занзаса, отправив их обедать, и остался встречать остальных.
Вскоре стали подтягиваться подручные Реборна – какие-то техники, оперативники и прочая мелюзга. Он сплавил их на Леви и Луссурию. Через полчаса приехал Кавальроне и два реборновских японца. Сквалло послал их к Занзасу и их боссу. Еще через полчаса появилась Вонгола – Савада Тсунаеши, какой-то дикий блондин и высокий парень с пиратской повязкой и веселым ананасовым хвостиком вместо прически.
Оставив "пирата" дожидаться какого-то Кундеру, Сквалло потащил Саваду и блондина к остальным. Перезнакомив Саваду, Реборна и Кавальроне, Сквалло стал с интересом наблюдать за осторожным знакомством, попутно приглядываясь к "коллегам". Савада (ну спасибо, Мамон, услужил знакомством) был тихим вежливым японцем, застенчиво улыбался и чем-то походил на Кавальроне в юности – и так же часто ронял вилки, при этом довольно ловко уворачиваясь от активно жестикулирующего соседа. Санагава (Сагагава? Ну, как-то так.) был фанатом бокса – Луссурия наверняка обезумеет от радости, когда его увидит – и не затыкался ни на минуту. Что самое интересное, быстро выяснилось, что японцы друг друга очень хорошо знают – учились в одной школе, пусть и в разных классах. Заявление Занзаса, что он "подозревал, что Япония – страна маленькая, но не на столько же", проигнорировали все, кроме усмехнувшегося Реборна и японца, который до этого преспокойно спал (кажется, Хибари. Нет, ну и имена у них) и тут же окрысился.
Намечавшуюся стычку прервало появление "пирата" и – нет, что бы вы думали, Хаято Гокудеры, сына того самого Гокудеры! При этом, "пират", только завидев окрысившегося япошку, резко изменился в лице, и начал на повышенных тонах лопотать по-ихнему, а Гокудера откуда-то достал динамит и двинулся в сторону реборнова мечника. Тут же начались крики, ругань, все заорали на японском, и склока все же началась.
Решив предоставить судьбу гостей им самим, Сквалло вытащил уже схватившегося за пистолеты Занзаса, в коридор и пошел проверять, как уживаются техники двух семейств – с него хватит и разгромленного зала, большое спасибо.
Смывшегося еще раньше Реборна никто не заметил.
